1.   Этапы становления развития социологической теории.

Рассматривая современные социологические теории необходимо помнить, что само понятие 'современная теория' трактуется далеко неоднозначно. Вообще выделяют следующие этапы:

]   Предсоциология

]   Начальный

]   Классический

]   Современный

]   Постсовременный

Предсоциология - это не ранняя социология, а то, что ей предшествует. Период предсоциологии охватывает XVII-XVIII века, когда рождалась наука в ее современном понимании, закладывались начатки социальных наук, подготовивших появление социологии как качественного скачка в развитии социального познания.

В рассматриваемый период продолжается процесс антисхоластической оппозиции, и главные познавательные интересы перемешаются вовне философии. Новоевропейское свободомыслие выражается в пытливости ума в получении нового знания в эпохальном смысле, а не в частном случае. Реабилитация разума перед верой обусловливала переход к новому стилю познания, основанному на методе, критерием которого являлась научность. Исследовательский опыт естествознания, его идеалы и нормы становятся эталоном науки, а само естествознание ее синонимом.[1]

Развитие научного мышления ведет к соединению науки с социальной проблематикой: знать теперь также подразумевает и необходимость знать людей, изучать их действия. Нарождающиеся социальные науки стремятся решить главную задачу - сделать все, чтобы человек мог стать самим собой и жить счастливо. При этом в начатках социальных наук важны не столько сами знания, сколько развитие элементов научного метода и мышления.

В результате, в конце XVIII в традиционная рационалистическая философия (от Платона до Гегеля) теряет свой научный статус и переводится в разряд метафизики. На рубеже XVIII - XIX веков происходит разграничение между метафизикой (философской спекуляцией) и наукой. На этом фоне зарождается новая наука об обществе - социология.

Начальный этап связан прежде всего с дифференциация социального знания и усложнение социальных проблем на рубеже XVIII-XIX веков подготовили новаторскую идею создания подлинной науки об обществе.

Основателями организованной и систематической реализации данной идеи выступили О. Конт (Франция) и Г. Спенсер (Англия), заложившие основы новой науки - социологии - как позитивистски-реалистическую версию социологического знания. Впоследствии сложилась целая совокупность течений в различных социогуманитарных дисциплинах, характеризуемых как позитивизм.

Помимо Конта и Спенсера выделяют ряд других имен и направлений в рамках начального периода развития социологии. Следует помнить, что во второй половине XIX в. колоссальным влиянием пользовалась эволюционная теория Дарвина. В это же время в первую очередь благодаря деятельности выдающегося британского исследователя Э. Тайлора формируется еще одна общественная наука - социальная антропология. И, наконец, во второй половине XIX в. складывается современная дисциплина психологии.

Таким образом, сформировались условия для развития новых школ и направлений, среди которых - школы биоорганическая, расово-антропологическая, географическая, а также направления социал-дарвинизма и психологизма. В частности, географическая школа выдвигала на первый план вопрос о роли географической среды в жизни общества. Подчеркивалась необходимость изучения влияния факторов климата, рельефа, природных ресурсов и т. д. на отдельные социальные процессы и явления.

В целом начальный период развития социологии можно охарактеризовать как период больших амбиций, веры в скорое решение проблем, связанных с выявлением фундаментальных и универсальных законов существования и развития общества. Такая вера представляется утопической с точки зрения классической социологии.

Классический период частично совпадает с начальным, поскольку деятельность основных классиков разворачивается с конца XIX в. Основу данного этапа составляют Карл Маркс, Эмиль Дюркгейм и Макс Вебер. К числу классиков относят также Фердинанда Тенниса, Георга Зиммеля, Вильфредо Парето, Вернера Зомбарта и ряд других.

Именно в этот период закладываются онтологические, гносеологические и другие основы социологического знания, основные эпистемологические альтернативы. Онтологически прослеживаются, прежде всего дилеммы: индивидуализм (М. Вебер) - холизм (К. Маркс) Гносеологически: субъективизм - объективизм.

Современный этап связан с развитием эмпирической социологии, а также макросоциологических и микросоциологических фундаментальных теорий. Этот период связан с господством американской социологии, сумевшей обеспечить соотношение теоретического и эмпирического знания.

Следует отметить, что американское общество проявило наиболее прагматичное отношение к дисциплине социологии, которая представлялась как эффективное средство социального контроля. Накопление эмпирических данных в самых разных отраслях социологического знания в этот период напоминало разрастание снежного кома. Складываются эмпирически ориентированные школы, среди которых в первую очередь следует выделить Чикагскую школу.

Во второй половине ХХ века происходит развитие критической и радикальной социологии. В 1959 г. выходит книга Чарльза Р. Миллса 'Социологическое воображение', в которой автор подвергает радикальной критике господство функционализма и эмпиризма. Наступило время, когда потребность в дальнейшем развитии социологической теории проявилась с большей отчетливостью. Сама идея воображения свидетельствует о том, что социологи должны стремиться не к механической обработке данных, а к творческому осмыслению социальных процессов. Социология оказывается определенным способом видения, когда обоснование действий индивидов соотносится с широким социальным контекстом.

При этом необходимо взаимодействие данной дисциплины с историей, географией, экономикой и т. д. В этот период многие социологи заговорили о том, что в познании общества невозможно полностью абстрагироваться от оценочных суждений.

Постсовременный период развития социологической теории можно проследить с начала 1980-х гг. Во многом социология остается дисциплиной традиционной, продолжают развиваться специализированные отрасли внутри ее структуры. Но центр теоретических проблем представляется уже иначе. Постепенно разворачивается одна из самых эксцентричных дискуссий, дискуссия о постмодерне. Проблематика культуры начинает играть все более важную роль. Происходит перестройка как международных отношений, так и отношений между социальными группами внутри конкретных обществ, что находит отражение в социологических исследованиях. Усиливается междисциплинарное сотрудничество обществоведов и гуманитариев.

На смену выражению 'социологическая теория' приходит другое - 'социальная теория'. Это свидетельствует о том, что теория общественного устройства и развития начинает играть все большую роль в отношении целого ряда социогуманитарных дисциплин. Социальная теория важна не только для социологов. При этом сами социологи все чаще оказываются исследователями культуры в более широком междисциплинарном смысле.

На данный момент следует отметить, что новейший этап в развитии социологии не всегда можно охарактеризовать как постмодернистский. Социологи продолжают оказывать практическое содействие в решении социальных проблем, однако они все чаще представляют себя не в качестве открывателей социальных закономерностей, а в качестве более объективных интерпретаторов социальных явлений, проводников знания общества о самом себе.

В данном курсе мы рассмотрим основные направления социального знания, складывающегося в к. ХХ - н. ХХI вв.

2.   Эпистемологические альтернативы современной социологии.

Можно выделить следующие альтернативы:

]   Индивидуализм - холизм (коллективизм)

]   Реализм - номинализм

]   Субъективизм - объективизм (интерсубъективизм)

]   Нормативизм - инструментализм.

Альтернатива 'индивидуализм - холизм' связана с дисскусией, в какой степени деятельность индивида обусловлена личным выбором, а в какой детерминирована существующими нормами, а также структурными ограничениями. Проблема 'агент - структура' является отдельным направлением в социологии при объяснении социального действия. Так дискуссия ведется главным образом по поводу онтологического статуса структуры и его последствий, то проблема может быть сформулирована в виде вопроса: 'Какое значение имеет структура в социальной жизни?'. Для того чтобы представить теоретические различия в объяснении социального действия необходимо рассмотреть его с позиций концепции: индивидуализма и холизма (коллективизма).

И индивидуализм, и холизм признают за структурой (социальное окружение) объяснительную роль, но расходятся в оценке того, насколько глубоки ее следствия, в какой мере структуры 'организуют' агентов. Для понимания этой концепции необходимо учитывать:

]   различие между причинными и составными воздействиями;

]   различия между последствиями структур в отношении качеств агентов, особенно их идентичностей и интересов, а также влиянием на их поведение.

То, что структура 'организует' акторов, означает, что она имеет качественные поведенческие последствия. Поскольку в первом случае она нередко имеет и поведенческие последствия, а во втором - не имеет качественных, то можно обоснованно заключить, что качественные последствия являются более глубокими. Как и качественные так и поведенческие последствия могут быть либо вызваны структурами, либо сформированы ими. Поскольку составные последствия подразумевают большую зависимость агентов от структур, то рассматриваются как более глубокие.

Индивидуалистический подход гласит, что научные объяснения следует сводить к качествам или взаимодействиям независимо существующих индивидов. Данный подход способен соперничать со структурами, имеющими либо причинные, либо составные последствия на поведения агентов. В принципе, он может соперничать и со структурами, оказывающими причинные воздействия на качества агентов, к примеру, через процесс социализации. Однако на практике большинство индивидуалистов подходят к идентичностям и интересам как к экзогенно заданным и обращаются лишь к поведенческим эффектам, что вызывает критику со стороны холлистов. Это особенно верно для формы индивидуализма, доминирующих в современных социологических исследованиях. Индивидуализм может соперничать с причинной теорией, объясняющей механизм конструирования качеств агентов структурами, понимаемыми как системы взаимодействий. Указанный подход исключает возможность того, что структуры оказывают составные последствия на агентов, ибо в таком случае структуры несводимы к качествам или взаимодействиям онтологически первоначальных индивидов.

Эта возможность, касающаяся составных последствий, является чисто холистической гипотезой, хотя в отличие от индивидуалистов холисты очень активно теоретизировали и по поводу составной причинности агентов. Согласно холизму последствия социальных структур нельзя сводить к независимо существующим агентам и их взаимодействиям, эти последствия включают в себя составление агентов в обоих - причинных и составных - значениях. Люди не могут быть профессорами без студентов, как и не могут они стать профессорами вне структур, через которые проходит их социализация.

Это подразумевает концепцию социальной жизни по схеме 'верх-низ', что противоречит подходу индивидуалистов 'низ-верх'. В то время как последний движется вверх от онтологически первоначальных агентов, первая работает в нисходящем режиме от несводимых социальных структур.

3.   Дискурсивные практики в современной и постсовременной социологической теории.

В своей работе 'Структура социологической теории' (Тернер Дж. Структура социологической теории / Пер. с англ., под ред. Г.В. Осипова. М.: Прогресс, 1985. С. 37)  Джонатан Тернер предположил, что современная социологическая теория представляет собой словесный 'образ общества', а не строго выстроенный ряд теоретических суждений, организованных в логически последовательную форму. В эпоху современности под общим наименованием 'социология', сосуществуют наука и идеология, логика и риторика, высокая абстракция и житейский опыт. Одни 'социологии' основаны на умении убеждать и агитировать, другие стремятся доказывать свои истины, третьи ставят единственной целью сбор и обобщение данных. Некоторые социологи склонны к использованию выразительных возможностей языка, другие создают грандиозные функционально-аналитические системы.

Несмотря на видимое многообразие в корпусе социологического знания, можно выделить три доминирующих типа (или уровня) социологического теоретизирования (см. лекцию ? 1 курса 'Социология политики' или 'Политическая социология' - сайт: http://galkin-ap.boxmail.biz):

]   Первый тип - фундаментальные общесоциологические теории. Он предполагает дискурсивные практики, предлагающие различное толкование исторического процесса и развития общества как целого. Фундаментальные теории строятся на онтологии. Общей чертой социологических доктрин является их мировоззренческая установка. В отличие от научного исследования в фокусе доктрины находятся идеи предельной значимости, скажем, последние истины бытия. Социологические доктрины пронизаны глубоко личностным началом. Они являются не столько результатом систематического наблюдения или проверки предположений, сколько личным даром автора, который в этом отношении обретает призвание или претензию пророка. Следующая характерная черта социологических доктрин - критический амелиоризм, т. е. стремление к улучшению социальной ситуации. Часто развертывание доктринальных идей сопряжено с требованием переустройства 'плохого' мира по заданному 'хорошему' образцу. Так возникла социологическая задача создания 'Нового мира', основанного на рациональном активизме - энергичном вмешательстве активного разума в существующий порядок вещей.

]   Второй тип - теории среднего уровня. Возникнув в русле классической социологии (Роберт Кинг Мертон) как конкретизация фундаментальных социологических теорий к различным сферам общественной жизни (политика, экономика) или группам схожих явлений и процессов (организации, малые группы, личность), они уже на позднем этапе классической социологии приобрели самостоятельное значение как частнонаучные парадигмы, основанные на конвергенции отдельных положений различных фундаментальных общесоциологических теорий, а также теоретических положений смежных наук. Направленность теорий среднего уровня - гносеологическая. Это не значит, что они не игнорируют в дискурсе онтологические проблемы. Процедуры логико-гипотетического проектирования требуют определенных онтологических установок. Например, предполагая, что студентка не сможет ответить на дополнительный вопрос основано на онтологической посылке: 'все бабы - дуры'. Однако в большей степени они направлены на получение истинного знания, уделяют внимание методике и процедурам исследовательской деятельности.

]   Третий тип - социологические исследования, фокусированные на проверке гипотез. Он исходит на построении теорий исходя из выявленных эмпирических закономерностей. Например, 'теория демократического мира'. Онтологическая посылка 'все бабы - дуры' подменяется посылкой: 'еще не разу правильно не отвечали', и дискурс разворачивается в поле: 'почему'. Тут в основе дискурса - кокуренция гипотез. Это направление социологии считается более близким к жизни, чем 'высокие' теории. В первооснове лежат социальные обследования, призванные не столько выполнять научные задачи, сколько обратить внимание на имеющиеся социальные проблемы. Понятие 'социальные проблемы' сформировалось в начале XIX в. в контексте реформистской идеологии. Под социальными проблемами имелись в виду нищета, преступность, заболеваемость, проституция, неграмотность и т. п. Социальные обследования связывались с социальной инженерией - стремлением сгладить существующие противоречия, т.е. нацелены на прикладные вопросы.

Современный социологический дискурс предполагает объединение всех уровней социологического теоретизирования в едином дискурсивном пространстве. Правда, подобные идеи высказывал Карл Манхейм (Идеология и утопия), но тот, считал, что нашел выход из ситуации.

Вхождение социолога в социальный контекст политических, экономических и социокультурных групп, к которым он принадлежит, в т.ч. научным школам, с их традициями, направлениями исследования, понятийно-категориальным аппаратом.

Есть такое понятие - Докса (от греческого doxa -  мнение) - легитимный здравый смысл; простое, спонтанное согласие с обычным социальным порядком, который воспроизводится сам по себе, без обсуждения. Они задают определенное видение мира и способов познания социальной реальности. Со всеми представлениями, убеждениями, предрассудками.

Так, например, политическое соучастие ученого в социальной действительности приводит, как минимум, к тому, что он, проецируя интериоризированные им социально-политические классификации на предмет социологического исследования, теряет возможность объективации себя как объективирующего субъекта; истина для него теряет связь с процессом научного познания, социологическим дискурсом, адекватным описанием социальных фактов: 'Отказываясь от иллюзии прозрачности сознания самому себе и от общепринятого среди философов представления о рефлективности..., нужно довольствоваться предположением..., что самой действенной рефлексией является та, что заключается в объективации объективирующего субъекта'. Это - рефлексия, которая, лишая познающего субъекта его обычной привилегии, вооружает его всеми доступными инструментами объективации (статистические данные, этнографические наблюдения, историческое исследование и т. д.), чтобы пролить свет на допущения, которые объективирующий субъект получает при его включении в объект познания. Эти допущения, по мнению Пьера Бурдье, принадлежат трем различным разрядам:

]   Позиция в социальном пространстве и со своеобразной траекторией, приведшей к данной позиции, а также с принадлежностью к определенному полу и т.д. (которая может массой способов влиять на отношение к объекту, в той мере, в какой разделение труда между полами вписано в социальную структуру и в когнитивные структуры, направляя, например, выбор предмета исследования).

]   Принадлежность к определенному научному сообществу, отрасли научного знания. Круг общения в сообществе. Позиция в этом сообществе.

]   Предпочтительные формы досуга, стили жизни, которые связаны со свободным временем, являющимся условием существования всякого научного поля.

Например, следует изучить политические ориентации женщин. Это требует априорных представлений о том, что у женщин вообще присутствуют политические ориентации (не говоря уж о том, что неясно вообще: существуют ли женщины как социальная общность или это чисто биологическая характеристика). В действительности могут быть следующие варианты:

]   Часть женщин имеет политическую ориентацию и осознают ее.

]   Часть - имеют, но не осознают и не могут артикулировать.

]   Часть - не имеют.

На первый взгляд - все просто. Но просто, до тех пор, пока не сформулировано проблемное поле дискурса, затрагивающего все три уровня теоретизирования и соответствующим им эпистемологических альтернатив:

1. На фундаментальном уровне встает проблема: женщины - социальная группа, женщины - биологическая характеристика (реализм - номинализм)? В социальном плане у женщин нет общих характеристик, кроме надуманных, содержащихся в стереотипах, типа: 'все бабы - дуры', 'курица не птица, баба - не человек', 'хранительница домашнего очага', 'прекрасная половина человечества' и т.д. Кстати, феминистски настроенные гендеристски, выделяя 15 гендерных групп, сами того не подозревая, решают ее в пользу номинализма.

Политические ориентации обязательно присутствуют - их может не быть (монизм - плюрализм). Например, определенная группа женщин утверждает, что им нравиться Владимир Путин, поскольку он мужчина, симпатичный,  русский, но не нравиться Ирина Хакамада, поскольку она женщина, симпатичная (в этом не признаются), нерусская. Это политическая ориентация или нет? С одной стороны - нет (среди признаков, нет имеющих политическую значимость), с другой - это мнение имеет политические последствия.

2. На уровне теорий среднего значения

1.   Общее и особенное в модернистских и постмодернистских социологических теориях.

Для начала, несколько длительное вступление: Извините, но из ответов на семинарских занятиях, я не смог разобраться, поняли ли вы основные проблемы социологического дискурса в ретроспективном варианте, или просто: пересказали текст:

Как мы установили во время прошлых лекций, современные социологические теории развиваются в 2 направлениях:

1. Продолжение традиций классического и современного (модернистского) этапов, приспосабливая фундаментальные теории и научные парадигмы к современным условиям. Т.е. внося в них соответствующие уточнения и изменения. Например, классический марксизм оперирует понятием 'социальный класс', но в современном обществе классов в классическом марксистском понимании не существует. В XIX в. классы были и классовая борьба (вспомните хотя бы роман Эмиля Золя 'Жерминаль'). Сейчас куда более сложная дифференциация. Помимо этого наблюдается прирост социологического знания. Новые теории, концепции и парадигмы игнорировать нельзя. Часть их положений критикуется, но другая используется и адаптируется к методологическому 'ядру' (вспомните работу Имре Лакатоса 'Фальсификация и методология научно-исследовательских программ'). В результате получается модернизированный вариант классических теорий и парадигм.

2. Постмодернистское направление ищет совершенно новые способы анализа и интерпретации социальных связей и отношений способов их анализа. Творческим осмыслением социальных процессов. Тезис Ханны Аренд, что 'социолог должен давать принципиально иную оценку происходящих социальных процессов, нежели их интерпретируют сами участники', можно назвать ключевым для социологии модерна. Это своеобразная попытка оторвать социологическое знание от обыденно-житейского знания, построенного на совокупности личного опыта и  совокупного социального опыта, полученного в процессе социализации. Например, Маша Привалова любит употреблять местоимение 'мы'. Она может употреблять его имея ввиду:

]   себя и Свету Алчебаеву,

]   свою студенческую группу,

]   студентов, в целом,

]   женщин, в целом.

Короче, употребляя местоимение 'мы', Маша может иметь ввиду любую социальную группу, к которой она себя относит (ин-группы и аут-группы). Но может иметь ввиду (не осознавая этого) сразу несколько. Например, говоря от имени своей студенческой группы, она может иметь ввиду, как женщин (гендерный состав), так и студентов. Но не все женщины - студенты, не все студенты - женщины. Или то и другое вместе взятое. Отсюда вопросы, которые должен учитывать социолог:

]   Понимает ли Маша, от имени каких социальных групп она говорит?

]   Это реальное мнение группы или интерпретация Маши (другие члены группы могут иметь другое мнение)?

]   Понимает ли исследователь, от имени каких социальных групп говорит Маша, даже если она сама того не осознает?

]   Каков контекст ситуации (по каким темам и вопросам обращается Маша, употребляя местоимение 'мы').

Постмодернизм - плюрален, но, в то же время, он лишен целостности, не позволяет выставить четкую цепочку: 'Фундаментальная теория - теория среднего уровня - эмпирика'.

Но это только на первый взгляд. На самом деле, постмодернизм в неменьшей степени обусловлен традициями классической социологии, отказываясь от них, он так или иначе на них ссылается (хотя бы в контексте критики). К тому же существуют научные школы со своими традициями: начиная с обучения студентов:

2.   Неоинституциональный подход как модернистская версия институционализма.

Одним из модернизированных вариантов классических концепций является неоинституционализм (Джон Мейер, Брайан Роуэн,  Уолтер Пауэлл, Пол Ди Маджио, Дуглас Сесил Норт, Нейл Флигстин, Уильям Рой), который занимает одно из ведущих мест в экономической социологии, а также распространился в другие отрасли социологического знания, экономику, политологию. Отправной точкой появления считают работу Мейера и Роуэна 'Институционализированные организации: Формальная структура как миф и ритуал' (1977 г.). Неоинституционализм возник как критика экономической парадигмы 'новой институциональной парадигмы', но в данном случае важнее рассмотреть его сходства и различия с классическим институционализмом.

Напомню, что классический институционализм рассматривает общество как систему взаимосвязанных между собой социальных институтов. Формальные и неформальные нормы разных институтов, в целом, соответствуют друг другу, что позволяет отдельным индивидам достаточно комфортно чувствовать себя в незнакомой среде, использовать институциональный опыт, там, где отсутствует личный. В то же время, институты дифференцированы по функциональной нагрузке и способам организации. И отдельные нормы разных институтов могут различаться в зависимости от характера функциональной нагрузки. Однако все же единая культура, наличие функциональных связей (семья - экономика) является основой институциональных отношений в социуме. Это позволяет институтам сохраняться даже тогда, когда необходимость в их существовании отпадает. В этом отношении институционализм - монистичен, если рассматривать его в  рамках эпистемологической альтернативы: 'монизм - плюрализм'.

В то же время, ряд положений классический институционализм не смог дать внятного объяснения ряду фактов, которые видны 'невооруженным' взглядом, ответить на такие вопросы:

]   Почему одни институты отмирают, когда исчезает необходимость в их существовании, а другие продолжают действовать?

]   Почему одни институты значительно меняют свою нормативную базу, статусно-ролевую структуру и даже функции, направленные на удовлетворение общественных потребностей (например, государство, помимо собственно политических функций, выполняет социальные: образование, здравоохранение), а другие сохраняют традиционные способы организации (религия)?

]   И наконец, что служит источником изменений социальных институтов, если все они строятся на основе единой системе социальных ценностей и норм?

Эти проблемы попытался решить неоинституциональный подход, который активно использует наработки ряда других теорий (например, социокультурного подхода) и частных парадигм (теория ограниченной рациональности). Впрочем, сейчас трудно сказать кто, что использует:  Да и не в этом дело.

В  рамках эпистемологической альтернативы: 'монизм - плюрализм' однозначно оценить неониституционаизм. Одни авторы стоят ближе к монизму (П. Ди Маджио), другие - к плюрализму (Дж. Мейер, В. Скот).

Вспомните, из известных вам  курсов: 'Гражданское общество как явление социальной жизни' и 'Методология социального познания' социокультурный  и коммуникативный подходы. В частности, разделение Ю. Хабермасом социальной системы на целерациональный и смысложизнненный миры. Схожим образом подходят к проблеме неоинституционалисты.

Социальные институты и созданные на их основе организационные формы неоднородны по характеру функционирования. Институты, эффективность которых не поддается прямому измерению, создают видимость следования нормативным предписаниям, социальным представлениям о должной форме организации и функционирования. К таким институтам относятся институты религии, семьи, здравоохранения, образования.  Они стремятся не к эффективности, а к институциональному изоморфизму, их апелляции сводятся к ценностному содержанию. Изоморфизм - сходство по форме, но не всегда по содержанию. Взять, ваш любимый институт семьи: В частности, гомосексуальные браки. Гомосексуальные семьи с виду похожи на 'привычную' нуклеарную семью, но как они выполняют репродуктивную функцию, функцию социализации - неясно.

Вторая группа институтов, прежде всего, экономические и политические, напротив, нацелена эффективность выполнения своих функций. Они постоянно видоизменяются.

В отличие от социкультурного анализа, неоинституциональный подход рассматривает социальные связи в контексте требований и ожиданий внешней среды. А они противоречивы. И институты вынуждены адаптироваться именно к противоречиям. Взять хотя бы институт здравоохранения. У многих людей существует превратное мнение, что он должен лечить людей (смерть девочки в Питере): А от экономических институтов ждут социальной ответственности, сохранения рабочих мест: Институты легитимируют себя так, чтобы данным требованиям отвечать. Вот они и делают вид, что решают возникающие проблемы.

Отличие монистов и плюралистов в том, что плюралисты различают разновидности институтов, а монисты - считают эффективность и институциональный изоморфизм разными стадиями в развитии институтов. Когда на первом этапе они формируются как эффективные организационные формы, а впоследствии постепенно все в большей степени институционально-изоморфные формы.

В то же время, монисты (Ди Маджио, Пауэлл) различают различные виды институционального изоморфизма:

]   Принудительный изоморфизм (зависимость одних организаций от других, когда организации стремятся выглядеть так, как их хочет видеть вышестоящее начальство)

]   Нормативный изоморфизм (общая культура поведения, система норм и ценностей, полученных в период социализации, в т.ч. система образования, которая обучает определенным моделям поведения)

]   Миметический изоморфизм (в случае неопределенности ситуации, руководители копируют действия других, в т.ч. инновационные формы, не заботясь о том, подходят или нет).

Более поздние версии неоинституционализма (Н. Флигстин, У. Рой) все в большей степени начинают тяготеть к классическому социологическому анализу. Так, Нейл Флигстин обращается к концепции власти М. Вебера (возможность и способность влиять на поведение других желательным для себя образом), а Уильям Рой к классовому анализу (сочетая положения К. Маркса и П. Бурдье), а также теорию организаций Стингера и Пригожина.

Если говорить об эпистемологической альтернативе: 'индивидуализм - холизм', то и здесь видно отличие неоинституционального подхода от классического институционализма. Последний, как нетрудно догадаться, холистский (вспомните Б. Г. Капустина - 'искать у безличного института наличие воли и разума':). А вот неоинституционализм в большей степени индивидуален. Институты - не безличны и разумны. Они состоят из людей, которые по-разному относятся к своим социальным ролям, по-разному их выполняют. Выполнять все требования институциональных предписаний: ну не выполняют. Какие-то выполняют, какие - нет. Здесь вступает в силу рациональное осмысление и индивидуальный выбор. В то же время неоинституционализм ничего не говорит об индивидуальной интерпретации существующих нормативных стандартов, говорит, что они существуют как данность: Т.е. элементы холизма также присутствуют. Причем в немалой степени. Трудно работать преподавателем без студентов, но обучение студентов не может проходить вне институциональных структур, их нормативных предписаний, а также материальных объектов. Естественно, что данные структуры нельзя свести к непосредственным взаимодействиям преподавателей и студентов. Но опять-таки они их не обусловливают напрямую:

Соответственно,  эпистемологическая альтернатива: 'реализм - номинализм' решается в пользу реализма.

Гносеологические альтернативы также достаточно противоречивы. Так, альтернатива: 'объективизм - субъективизм' требует изучения объективно существующих нормативных стандартов институтов, способов их организации и легитимации. В то же время необходимо изучать модели социального поведения, включенных в рамки тех или иных институтов, их субъективный выбор факторы, его обусловливающие.

Только альтернатива: 'нормативизм - инструментализм' решается просто. Неоинституционализм - нормативен.

3.   Современный конструктивизм: основные направления и школы.

В современном конструктивизме принято выделять 3 направления:

]   Радикальный конструктивизм

]   Социальный конструктивизм

]   Конструктивизм как структурная теория этничности

Начало конструктивизму положила знаменитая работа Питера Бергера и Томаса Лукмана 'Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания', которая вышла в свет в 1966 году, а не между 72 и 89, как вы думаете: Это направление получило название 'социальный конструктивизм', который в настоящее время широко используется для анализа внутриполитических и международных отношений (Александр Вендт, Йел Фергюсон), а также других областях социологического знания, например, социологии религии (работы Бергера 'Слухи об ангелах', 'Еретический императив').

Бергер и Лукман  позиционировали социальный конструктивизм как социологическую теорию познания. Идейно-теоретической базой им служили феноменология Э. Гуссерля и А. Шютца, социология знания Карла Манхейма. Бергер родом из Австрии, эмигрировал в США; Лукман учился и работал в США, переехал в ФРГ. Т.е. они интегрировали немецкую социологическую традицию с американской. Использование феноменологии в качестве теоретической основы  эпистемологическую альтернативу: 'индивидуализм - холизм' решает в пользу индивидуализма.

 Целью социального конструктивизма является выявление путей с помощью которых индивидуумы и группы людей принимают участие в создании воспринимаемой ими реальности. Эта теория рассматривает пути создания людьми социальных феноменов, которые институционализируются и превращаются в традиции. Социальноконструируемая реальность - постоянно идущий, динамический процесс. Реальность перевоспроизводится людьми под влиянием её интерпретации и знаний о ней.

Бергер и Лукман приводят доводы в пользу того, что любое знание, включая базовое, как восприятие реальности исходя из здравого смысла, происходит и поддерживается за счёт социальных взаимоотношений. Когда люди общаются между собой, они делают это исходя из уверенности в том, что их восприятие реальности схоже; и действуя в согласии с этим убеждением их восприятие этого как истины повседневной жизни только закрепляется. Тут можно провести параллель с неоинституционализмом: 'Институты выглядят так, как их хотят видеть:'

Так как повседневные знания являются продуктом договорённости людей, то, в результате, любые человеческие типологии, системы ценностей и социальные образования представляются людям как часть объективной реальности. Таким образом, можно сказать, что реальность конструируется самим обществом. Но она существует. Эпистемологическая альтернатива: 'реализм - номинализм' решается в пользу реализма.

Согласно социальному конструктивизму, социальный конструкт является идеей, которая воспринимается как естественная и очевидная теми, кто принимает её, при этом она остаётся изобретением или искусственно созданным культурным артефактом, принадлежащим определённой культуре или общности. Подразумевается, что человек проявляет избирательность по отношению к социальным конструктам, принимая одни, и отвергая другие. Социальные конструкты, в свою очередь, не являются законами ниспосланными свыше или законами природы. Они создаются самими людьми, но закрепляются в повседневной практике, влияют на социальное поведение. В этом отношении социальный конструктивизм не предполагает радикального антидетерминизма.

Однако эпистемологическая альтернатива: 'монизм - плюрализм' все же плюральна - одни люди принимают одни конструкты, другие - иные.

Что касается теорий среднего уровня: Например, социологии международных отношений, то здесь социальный конструктивизм внимание на способы структурирования международных отношений, их интерпретации. Прочтите работу Александра Вендта в сборнике: 'Международные отношения: социологические подходы'.

На мой взгляд, наиболее интересен в методологическом плане радикальный конструктивизм. Сам я не разделяю его положения, но, во всяком случае, они высказаны достаточно четко. Их можно применять к любой области социологического знания. Это роднит его с классическими общесоциологическими теориями. Основными представителями радикального конструктивизма считаются Эрнст фон Глазерсфельд, Пауль Вацлавик и Хайнц фон Фёрстер.

Радикальный конструктивизм - эпистемологический подход, согласно которому знание принципиально не может соответствовать объективной реальности или 'отражать' её, поскольку единственный доступный индивиду 'реальный мир' представляет собой конструкцию (систему конструктов), порождаемую самим индивидом в процессе познания на основе своего сенсорного опыта.

Центральную парадигму радикального конструктивизма Эрнст фон Глазерсфельд формулирует следующим образом:

]   знание не обретается пассивным образом, оно активно конструируется познающим субъектом;

]   функция познания носит адаптивный характер и служит для организации опытного мира, а не для открытия онтологической реальности.

Радикальность конструктивизма состоит в его резком отмежевании от всех форм традиционной эпистемологии, допускающей в той или иной мере соответствие знания объективной реальности. Вспомните положение Жерара де Гре: 'реальный мир существует независимо от нашего знания о нем, что мир этот в какой‑то степени познаваем, что знание истинно в той мере, в какой оно аппроксимирует структуру реальности или является изоморфным этой структуре'. Вы должны помнить: аппроксимация - приблизительное выражение, изоморфизм - сходство по форме. Напротив, Эрнст фон Глазерсфельд писал в своей работе 'Введение в радикальный конструктивизм': 'Так, если в традиционной теории познания, а равно в когнитивной пси­хологии это соотношение трактуется как в большей или меньшей мере образное (иконическое) соответствие, то радикальный конст­руктивизм придает ему значение приспособленности (Anpassung) в функциональном смысле'.

В радикальном конструктивизме не ставиться под сомнение существование объективной действительности. Ставиться под сомнение, что мы можем ее познать. Сравните с триадой Горгия: 'Бытия - нет, если оно есть - оно не познаваемо, если оно познаваемо - наши знания не передаваемы'. По сравнению с Горгием радикальный конструктивизм не столь радикален. 'Бытие (объективная реальность) - в какой-то степени есть, в какой‑то степени познаваемо:'. Но, в какой? Т.е. вместо агностицизма - скептицизм. Центральное место занимает вопрос о том, как возникает знание наблюдателя о мире, который он воспринимает как свой собственный мир. Т.е. с онтологических вопросов и эпистемологических альтернатив, центр тяжести ложиться на - гносеологические.

В центре внимания радикального конструктивизма находится не проблема обоснования знания, а исследование самого процесса (биологического, нейрофизиологического, психологического) создания конструкций (конструктов), которые оказываются 'последней реальностью', с которой может иметь дело человеческое познание. Тут явное сходство с социобиологическим подходом и феноменологической методологией.

Исходя из вышеизложенного (на семинаре, объясните, почему; приведете аргументы, ссылки на авторов), можно расставить следующие эпистемологические альтернативы:

1. Онтологические:

]   Индивидуализм - холизм (коллективизм). Явный индивидуализм. У каждого субъекта познания свое представление о социальной реальности.

]   Монизм -  плюрализм. Скорее, плюрализм. Может быть, мир един, но для каждого познающего индивида его представления о мире - собственные.

]   Реализм - номинализм. Хотя мир реален. Преставления о нем номинальны. Каждый его представляет по своему.

2. Гносеолологические:

]   Субъективизм - объективизм (интерсубъективизм). Субъективизм.

]   Нормативизм - инструментализм. Инструментализм. В то же время: 'реальный мир обнаруживает себя исключительно в том месте, где наши конструкции терпят неудачу'.

 В аксиологическом плане радикальный конструктивизм ненормативен.

Конструктивизм как структурная теория этничности - это теория и методологический подход в этнологии, этнографии, культурологии, социальной и культурной антропологии. Он в значительной мере отличается и от социального, и от радикального поскольку методологической основой служит постструктуралистская теория Пьера Бурдье. В то же время он схож с социальным тем, что считает воспроизводство и институционализацию нации объективным процессом, а с радикальным - тем, что уделяют большое внимание проблеме соответствия знания истины.

Основная проблема: 'каким образом люди конструируют и транслируют этническую принадлежность'. Свою и других людей. Нет ни одного объективного признака этничности, в каждом случае свой набор признаков. В обыденной речи часто упоминается такой конструкт, как 'лицо кавказкой национальности'. Во время переписи населения встречались гоблины, хоббиты и один волжский булгарин, а вот лиц кавказкой национальности не было. Однако большинство людей 'не верит' в существование гоблинов, а в существование лиц кавказкой национальности верит. Почему?

В работах Бенедикта Андерсона, Эрика Хобсбаума и других представителей этого направления подчеркивается политический фактор в процессе формирования и утверждения в социальной практике феномена этничности. По мнению Б. Андерсона 'нация - воображаемое политическое сообщество', образ которого формируется группой интеллектуалов, а транслируется политическими элитами и государством. В результате идентификации, которая понимается в русле П. Бурдье, как самоопределение своей принадлежности в результате интерпретации социальных конструктов. Конструкты встроены в этническое поле, и каждый человек принимает один из них:

4.   Постмодернистские направления в современной социологии

Постмодернизм возник как художественное явление. Появление новых постмодернистских форм было впервые отмечено в середине 50-х годов ХХ века в США в таких областях культуры, как архитектура, скульптура, живопись. Затем он стремительно распространился в литературе и музыке. Для художественной практики постмодернизма характерны такие стилевые особенности, как:

]   сознательная ориентация на эклектичность, мозаичность,

]   игровой стиль, ироничность, пародийное переосмысление традиций,

]   неприятие деления искусства на элитарное и массовое,

]   преодоление границы между искусством и повседневной жизнью.

Хотя постмодернизм возник в США, его теоретико-методологической основой послужил французский постструктурализм, т. е. подходы и концепции, которые были разработаны в конце 60-х - 70‑х годов в работах таких его ведущих представителей, как Жак Деррида, Мишель Фуко, Жиль Делез, Жак Лакан и др. (кстати, наименование постструктурализм появилось гораздо позже). Именно постструктурализм как особый комплекс идей и представлений мировоззренческого порядка стал той основой, на которой постмодернизм начал вызревать как широкое идейное течение и осуществлять экспансию во все сферы социально-гуманитарного знания, во все сферы общественной жизни, претендуя на статус сначала общей теории современного искусства, а затем - особой ментальности, наиболее полное выражение 'духа времени' (вспомните неокантианцев).

Как научное направление постмодернизм сформировался в 80-е гг. прошлого века. В это время сложился специфический 'дискурс постмодерна', освещающий различные аспекты 'состояния постмодерна', которое переживает культура, наука, философия, все человеческое сообщество в канун третьего тысячелетия. В это же время и была предпринята попытка выделить основные направления постмодернизма:

]   Деконструктивизм (Поль де Манн, Джефри Хартман, Харольд Блум,  Жан Бодрияр)

]   Постструктурализм (Пьер Бурдье, Мишель Фуко, Жан Франсуа Лиотар, Жак Деррида)

Данная дифференциация была построена на основе выделения национальных школ. Постструктурализм возник как чисто французское явление, уходящее своими корнями в традиции национальной культуры, а деконструктивизм - как феномен культуры США. Но исходя из фамилий авторов, можно заметить, что они быстро смешались друг с другом. Мы уже говорили, что национальные научные школы и традиции влияют на постановку проблемы в целом, способы приращения научного знания и другие аспекты познания (вспомните допущения П. Бурдье относительно объективации познающего субъекта, о которых мы говорили на первой теме). В этом отношении деконструктивизм нацелен на критику классических фундаментальных теорий (прежде всего американских): структурно-функционального подхода, институционализма и т. д., а постструктурализм - на создание принципиально иного видения мира.

Однако подобная дифференциация весьма условна. Этому способствуют 3 основных, взаимозависимых фактора:

]   Постмодернизм - сравнительно молодое научное направление, он еще не обзавелся собственными традициями в области методологии и методики познания, можно сказать не институционализировался как классические направления. Как институционализируется научное направление (школа)? Прежде всего в системе образования. Преподаватели говорят ученикам, студентам: мир устроен так-то и так-то, познавать его следует с помощью таких-то методов и процедур. Отдельные студенты зададутся вопросом: 'Почему именно так?'. Некоторые из них может быть создадут свои концепции: Основная масса - примет на веру. Раз преподаватель сказал, так оно и есть. Но 5-10% студентов проникнется самой идеей, будет ее развивать и, что самое главное, транслировать своим ученикам. Т. е. для институционализации научной школы нужно не одно десятилетие: Мы об этом говорили во время прохождения дисциплины 'Международные отношения и процессы'. Почему при всех недостатках господствует концепция 'политического реализма'? Да просто большинство ученых прониклись его принципами, а остальные волей-неволей вынуждены вести с ним научный дискурс, используя понятийно-категориальный аппарат политического реализма: Также с постмодернизмом. Его понятийно-категориальный аппарат пока еще непривычен и непонятен: Гораздо привычнее понятия классической социологии, которые известны еще со времен школьного обществознания.

]   Постмодернизм неоднороден положения различных авторов уникальны, имеют немного точек соприкосновения. Так, Ж.-Ф. Лиотар анализирует статус знания в век постмодерна и проблемы его легитимации (см. работу Хайдеггер и 'евреи' // Новая Русская Книга. 2001. ? 2), последователи М. Фуко исследуют знание в структуре властных отношений, Жан Бодрийар описывает 'завораживающую гиперреальность симулякров', Жак Деррида разрабатывает методологическую процедуру деконструкции литературных и научных текстов, Жак Лакан занят переинтерпретацией бессознательного и т. д. Между этими темами действительно трудно найти что-то общее, на основании которого их можно было бы систематизировать и классифицировать.

]   Возникнув (как и другие направления) в Западной науке, постмодернизм был достаточно быстро заимствован обществами с иными культурными императивами. Соответственно приспосабливался (интерпретировался) под последние, порождая различные незападные национальные формы постмодернизма, а вслед за ними и острейшие дискуссии относительно аутентичности таких форм постмодернизма. Действительно, любое научное знание, а, тем более, социологическое, связано с типом общества, в котором они развиваются. Если страны Запада находятся в переходе к постиндустриальным отношениям, то Россия, Китай, Турция и т. д. находятся в стадии индустриализма. Насколько адекватны постмодернистские концепции к индустриальному (модерн), а, тем более, к доиндустриальному обществу?

Исходя из вышеизложенного, можно утверждать, что постмодернизм в науке не представляет собой целостного явления. Используя собственную понятийно-категориальную базу, он как бы абстрагируется от понятий и терминов классической социологии, но в тоже время имеет определенную преемственность. Любой социолог еще во время учебы изучает (подразумевается, что изучает) теории, концепции, конкретные методы исследования, их взаимосвязь. Постмодернизм также изучается: Но как-то что-то специфическое, лежащее за рамками 'реальной социологии'.

В то же время, при всем разнообразии, постмодернизм имеет общие черты, прежде всего в построении принципиально иной эпистемологии.

5.   Эпистемология постмодернизма

Постмодернизм сформировался как специфическое видение социальной реальности, которое требует собственную, отличную от классической эпистемологию. Естественно, понять ее можно только хорошо усвоив традиционные альтернативы и способов их определения.

В качестве ее основных характеристик можно выделить следующие:

1. Дефундаментализм. - Необоснованность познания, 'несвязность' с фактами мира 'как он есть'. Критика присущего модернизму поиска фундаментальных оснований бытия и знания становится знаменем постмодернистской рефлексии, разрушающей веру в их существование.

Постмодернизм, акцентируя фундаментальную трансформацию отношений человека с миром в результате вторжения символических систем, культуры масс-медиа, конструирующих мир в абсолютно искусственных моделях, показывает бессмысленность апелляции к 'реальному' объекту. Он исходит из предпосылки о существовании 'культурного текста', вне которого либо ничего нет, либо его связь с действительностью настолько туманна и ненадежна, что не дает оснований судить о ней с достаточной степенью уверенности. Границы между представлениями и объектами, истиной и ошибкой разрушаются. Истина утрачивает статус определенности и конечности.

Вместе потерей определенности истины и ее интерпретации, а вместе с ней и присущее модерну стремление классифицировать утверждения с точки зрения истины. Никакое знание не может быть оценено вне контекста культуры, традиции и языка, которые делают его возможным и задают ему смысл. Нет универсального, внеконтекстуального знания. Сама истина понимается контекстуально, локально-исторически. Представление об истине как следствии адекватного метода сменяется ее пониманием как результата избранной, то есть, социально заданной перспективы.

2. Фрагментарность. - Наука реинтерпретируется постмодернизмом на основе отказа от идеи бесконечного поступательного приращения знания на пути к истине. Ее место занимает принцип конечности и фрагментарности знания, его исторической и культурной ситуативности. Знание рассматривается как специфическое, локальное, случающееся 'здесь и сейчас', но не как констатация общих, универсальных законов, свободных от контекста. Поэтому оно абсолютно плюралистично, децентрично, не сводимо ни к какому объединяющему принципу и не подлежит кросскультурной экстраполяции. Фрагментарность знания связана с постмодернистской интерпретацией реальности как множественности, состоящей из отдельных, разрозненных, единичных элементов и событий, интерпретацией индивида как комплекса не связанных друг с другом образов, событий. Подобный плюрализм стал своеобразной приметой особого взгляда на мир, сформированного постмодернизмом. Он же определил общий дух неприятия того типа, стиля теоретического осмысления реальности, который был выработан предшествующим постмодернизму состоянием наук, критику предыдущего мышления как метафизического.

3. Релятивизм. - В постмодернизме образ мира 'как он есть' сменяется представлением мира в определенных социальных и лингвистических конструкциях, определяемых социальными процессами, отягощенных идеологическим выбором участников и структурой властных отношений. Знание не содержит образов реального мира, оно состоит из конструкций, построенных на основе когнитивных интерпретирующих схем. Это ведет к трансформации традиционного понимания целей науки, радикальному изменению позиции ученого. Если прежде он занимал (или стремился занять) позицию постороннего, объективного наблюдателя, то его новую позицию можно определить как 'контекстуальную включенность'. Причем приоритетной с точки зрения постмодернизма оказывается включенность в социальное и лингвистическое конструирование повседневной жизни.

Отсюда, переинтерпретация эпистемологических альтернатив.

1. Онтологические:

]   Индивидуализм - холизм (коллективизм). С одной стороны реального мира как бы не существует, с другой - есть культурные модели, культурный текст. В разных социальных группах, в разные исторические периоды он свой, но он надиндивидуален.

]   Монизм - плюрализм. Скорее, плюрализм. Множественность интерпретаций. Но система факторов, определяющих интерпретацию - едина.

]   Реализм - номинализм. Реальные группы как бы существуют, с другой - их вычленение чисто номинально.

2. Гносеолологические:

]   Субъективизм - объективизм (интерсубъективизм). Когнитивные (познавательные) схемы объективны. Они предзаданны процессом социализации. Но индивидуальные характеристики влияют на способы использования познавательных схем.

]   Нормативизм - инструментализм. И то и другое вместе взятое. Мы получаем образ мира таким, как мы его познаем. А познаем так, как мы его представляет.

Даже при кажущемся предпочтении качественных стратегий, постмодернизм использует количественные показатели, оценивая степень влияния тех или иных факторов.

3. Аксиологические:

]   Нормативизм - ненормативизм. Представления, установки и система усвоенных ценностей несомненно имеют влияние на выводы исследователя

]   Прогрессивность - объективность социологического знания. Эта альтернатива в русле саморефлексии самого социологического знания. Чему оно должно служить истине или обществу. Классическая социология позиционировала себя как знание, ведущее к прогрессивному переустройству общества. Современная - истине и объективности.

6.   Методологические принципы постмодернизма

Постмодернизм подвергает критике и саму задачу, поставленную перед социологией ее отцами-основателями, - стать основой рациональной политики, научным основанием для рационального переустройства общества. Как подчеркивает Зигмунд Бауман, социология сыграла активную роль в дегуманизирующем проекте модерна, оказалась инструментом рационализирующего, унифицирующего и формализующего разума. Описывая роль интеллектуалов в эпоху модерна, Бауман весьма убедительно показывает и роль социологии в этом проекте. В течение трех столетий Запад задавал для всего мира концепцию прогресса, определял его направления, основные стандарты, пропагандировал западный стиль жизни. И делали это именно интеллектуалы - в рамках своих социологических, философских, эстетических и других теорий. Со времени своего появления именно интеллектуалы обеспечивали 'очевидность' превосходства Запада над остальным миром, доказывая, что делаемое универсально верно и абсолютно истинно, морально и прекрасно. Иначе говоря, функция социологии и социологов, профессионалов-интеллектуалов состояла не в служении 'объективным законам истории' и придании обществу законосообразного устройства, а наоборот - в придании модерну универсального значения и тем самым статуса 'объективной закономерности'. Иммануил Валлерстайн прямо назвал социологию, как и всю социальную науку, 'интеллектуальным дополнением либерализма'. Ее функция состояла в легитимации модерности, привитии обществу рациональности модерна как универсального культурного контекста социальных изменений. Собственно, в этом состоит смысл и известного призыва О. Конта 'сделать всех позитивистами'.

Новые способы критической саморефлексии, предложенные постмодернизмом, а также выработанные им принципиально новые представления об истине, о соотношении объекта и субъекта познания и других принципиальных проблемах эпистемологии, поставили под сомнение онтологическую обоснованность социологии, заставили увидеть в ее служении 'объективным законам' нечто совсем иное. Осуществленная постмодернизмом деонтологизация социологического знания требует принципиального переосмысления роли и функций социологии в обществе.

Одной из наиболее известных версий подобного переосмысления возможностей социологии в постмодернистском ключе является версия, предложенная З. Бауманом. Согласно Бауману:

]   постмодернистская социология не стремится ставить себя вне локального конкретно-исторического контекста и тем самым искать для себя иные - универсальные - онтологические основания, помимо тех, которые может дать такой дискурс (тут нужно заметить, что особое место занимает тема 'нарратива' - социально принятого типа повествования, который задает параметры повседневного и научного дискурсов, определяя правила и способы идентификации объектов, которые подлежат включению в дискурсивное пространство);

]   стратегия постмодернистской социологии - это стратегия не 'законодательного', а 'интерпретативного' разума. В качестве интерпретатора социолог более не заинтересован в установлении 'истины' опыта, который он интерпретирует; единственный критерий 'научности' - это правильность интерпретации;

]   поэтому постмодернистская социология воздерживается от того, чтобы 'судить' и 'исправлять' здравый смысл, как это делала социология модерна. Она стремится добавлять и расширять, а не замещать и вытеснять толкования, вплетенные в реальность, показывать многозначность и неопределенность этой реальности, выявлять различные варианты дальнейшего развития, из которых ни про один нельзя сказать, что он реализуется 'по необходимости';

]   постмодернистская социология стремится избавиться от такой трактовки теории, согласно которой она должна заранее определять развитие событий, которые, с точки зрения постмодернизма, никогда до конца не детерминированы, а потому даже когда один из вероятных (возможных) путей реализуется, он не может быть объявлен 'объективно необходимым', 'закономерным';

]   постмодернистская социология должна быть избавлена от легитимирующей и интегрирующей функции. Она должна не позволять душить в зародыше ни одной из возможностей, которые таит в себе человеческая свобода, придавая 'истинный' смысл и 'рациональное' оправдание одним и делая другие менее 'рациональными' и менее 'вероятными'. Она должна разоблачать 'репрессивный характер' всяких 'священных' и 'абсолютных' истин, давая людям и сообществам возможность использовать различные жизненные шансы, предоставляемые историей.

1.   Методологические принципы классических и современных теорий систем.

Прототип системного анализа возник еще задолго до появления научного знания, поскольку человеку свойственно систематизировать имеющиеся знания и информацию об окружающей действительности. Социологические теории Огюста Конта, Герберта Спенсера, Карла Маркса также являются системными, хотя в них понятие система не употребляется. Классическая традиция выразилась в системной теории Людвига фон Берталанфи, структурно-функциональном подходе Толкота Парсонса и других современных концепциях. Например, И. Стингерс и И. Пригожин 'Порядок из Хаоса'.

Основой классической традиции теории систем является тезис: 'окружающий нас мир природный и социальный онтологически системен, необходимо познать, какие связи и факторы определяют его системность'. Отсюда, основные категории классического системного анализа: 'элемент', 'структура', 'целостность', 'эмерджентность', 'равновесие' и другие. Эпистемологические альтернативы классического системного анализа можно выразить следующим образом:

]   Индивидуализм - холизм (коллективизм). Явный холизм. Поскольку система накладывает структурные ограничения на деятельность и функционирование составляющих ее элементов.

]   Монизм - плюрализм. Монизм. Общество - это система.

]   Порядок - конфликт. Тут нет единой точки зрения. Либеральная традиция О. Конта и Т. Парсонса - порядок, Р. Дарендорфа - конфликт.

]   Реализм - номинализм. Реализм. Социальные системы - действительно существуют.

]   Субъективизм - объективизм (интерсубъективизм). Объективизм. Знания соответствуют реальному положению вещей, при правильном применении инструментов познания, общенаучных методологических принципов.

]   Нормативизм - инструментализм. Нормативизм.

]   Микротеория - макротеория. Фундаментальные общесоциологические макротеории.

]   Нормативизм - ненормативизм. Ненормативность социологического знания.

]   Прогрессивность - объективность социологического знания. Двояко. Социологическое знание должно служить прогрессу или оптимизации общественных отношений: в то же время, оно должно быть объективным. Социолог и сторонний наблюдатель, и действующий субъект, хотя бы в плане разработанных им рекомендаций:

]   Утопия - идеология. Эту альтернативу классический системный анализ игнорирует. Но при внимательном анализе (с использованием положений постмодернистской критики) проявляются идеологические основы: либеральные или социалистические. Причем, это не имеет прямой зависимости с альтернативой: 'порядок - конфликт'. Так, Ральф Дарендорф, придерживаясь конфликтологической парадигмы, отдает предпочтение либерализму (идеология), а Карл Маркс - коммунизму (утопия).

С развитием микросоциологических теорий в современном системном анализе произошло смещение с онтологических основ теории систем - на гносеологические. Система - не столько реально существующее явление, сколько продукт системного анализа, выделенная часть социальной реальности познающим субъектом. Отсюда, переосмысление ряда эпистемологических альтернатив: гносеологических (субъективизм - каждый исследователь по-своему выделяет элементы системы, выделение произвольно; инструментализм - полученные результаты зависят от постановки проблемы и выбранных методов исследования и т. д.), онтологических (мир может быть системный, а может - нет).

Постмодернизм с фрагментарностью и релятивизмом казалось бы отвергает и системность мира, и системность нашего знания о мире. Однако, при внимательном анализе постмодернистских концепций, элементы систематизации можно найти и в нем.

Помимо этого, как я уже неоднократно отмечал, элементы различных концепций взаимопроникают, что создает на базе различных подходов совершенно новые и по форме, и по содержанию. Ярким примером последнего является теория самореферентных систем Никласа Лумана.

2.   Концепция социальных систем Н. Лумана.

Никласа Лумана в различных трудах по истории и теории социологии относят к самым различным методологическим направлениям в социологии:

]   функционализму (против чего возражает О. В. Сергеева)

]   коммуникативному подходу (за что она обеими руками)

]   радикальному конструктивизму

]   марксизму (скорее, к неомарксизму - мое мнение, которое:)

Более того, Н. Луман умудряется сочетать в своей концепции элементы классической, современной и постсовременной социологии.

Основной труды Н. Лумана, посвященные теории систем: 'Социальные системы: очерк общей теории' (1984) 'Общество общества' (1997), первый раздел которой носит наименование 'Общество как социальная система' (как тема по общей социологии). Как и многие социологи классической и постклассической эпохи, Н. Луман обращается к теоретическим разработкам представителей естественных наук. Как и многие представители системного анализа, он обращается к кибернетике. Т. е. в качестве отправной точки он берет кибернетику второго порядка, разрабатываемую американским физиком Хайнцем фон Ферстером, а также чилийскими биологами Умберто Матурана и Франциско Варела. Из предыдущей лекции вы знаете, что Хайнц фон Ферстер является одним из основателей радикального конструктивизма.

Центральную проблему своего анализа Н. Луман формулирует следующим образом: 'Вопрос состоит в том, как вообще возможна социальность в условиях одновременности (= неконтролируемости); и ответ гласит: благодаря конституированию объектов как собственных значений протекающего во времени процесса поведения'. Подобная постановка вопроса, говорит о том, что Н. Луман эпистемологическую альтернативу: 'Реализм - номинализм' априорно решает в пользу реализма. Социальность есть! И здесь мы видим отход от радикального конструктивизма, которым Н. Луман пользовался для постановки проблемы, критики предшествующих концепций.

Н. Луман указывает: 'нормы, ценности, консенсус, санкции, взаимный интерес, рациональность, власть и все иные гарантии порядка бессильны перед тем, что происходит в настоящем. Но если реагировать можно лишь на прошлое, что же обеспечивает порядок в данное мгновение? И с другой стороны: согласия (консенсуса) в обществе может и не быть, но разве перестает оно от этого являться обществом, разве исчезает в ходе конфликта коммуникативное общение, а следовательно, и само общество? Разве асоциальность и аномия локализованы где-то вне его? Разве единственно-возможным определением нормативности не является отсылка к девиантности, к 'другой стороне' нормы?' Вспомните технику двоичных кодов! Как она соотноситься с этой цитатой?

Главными препятствиями в изучении общества Н. Луман считает:

]   Гуманистическое предубеждение. - Допущения о том, что общество состоит из людей и из отношений между людьми

]   Допущение территориального многообразия обществ. - На различных территориях имеются существенные различия в жизненных условиях и т. п., но они должны быть объяснены в качестве различий внутри общества, а не допускаться в качестве различий между обществами. Н. Луман оперирует понятием 'мировое общество'.

]   Различение субъекта и объекта. - Лишь субъекты обладают возможностью самореференции, а объекты остаются такими, какие они есть; но очевидно, что общество - самореферирующийся объект (поэтому, общественные теории являются теориями общества об обществе), следовательно, понятие общества должно быть образовано автологично (то есть должно содержать само себя).

Поэтому в качестве базового понятия социологии Н. Луман предлагает использовать категорию 'система', а не 'социальное действие', поскольку последнее не в состоянии адекватно выразить социальность, т. к. ссылается на несоциальные величины: субъектов, индивидов, которые сами по себе не являются социальными.

В качестве атрибутивных признаков общества как системы Н. Луман называет:

]   Самореферентность. - Способность отличать саму себя от внешней среды.

]   Аутопойесис. - Способность воспроизводить саму себя, собственные границы. Этот термин Н. Луман заимствовал у нейробиолога Хумберто Матураны. В отличии от термина 'воспроизводство', аутопойесис не предполагает воспроизводства причин и условий производства. Н. Луман полагает, что социальные системы существуют, только пока они продолжают оперировать, и при окончании операций система исчезает - это то же, что понимается под смертью в биологических системах.

Таким образом, общество постоянно описывает себя, отличая себя от внешней среды, и в этом описании воспроизводит самого себя. Каким образом это делается?

Здесь Н. Луман обращается к теории коммуникации. Элементами общества как социальной системы являются коммуникации, а не люди или их действия. Каждая коммуникация, происходящая в мире, принадлежит обществу, и общество определяется именно через коммуникацию: вне коммуникации общества не существует. Именно коммуникация придает обществу (как социальной системе) целостность, определенный социальный порядок. Порядок - это результат 'циркулярного отношения' коммуникации к коммуникации, ибо лишь в такого рода круговом, замкнутом самоотношении и рождается так называемое 'собственное поведение' системы.

Коммуникация единственная общественная структурообразующая единица, согласно Н. Луману, обладает и внутренней структурой, а именно, конституирована тремя элементами:

]   сообщением,

]   информацией,

]   пониманием.

Н. Луман различает понятия: 'сообщение', 'информация' и 'понимание' (что отличает его концепцию от коммуникативного подхода). Коммуникация осуществляется в том случае, если осуществляется и это различение: из сообщения выделяется информация. Осознание этого различения (и одновременно единства) сообщения и информации представляет собой понимание. Коммуникация - смысловой, самореферентный процесс, а не просто передача информации.

'Сообщающий' из всего массива того, о чем можно было бы поговорить, 'посылает' именно данное сообщение (первое различие). 'Принимающий' сообщение 'извлекает' из него информацию, выделяет в нем далеко не все то, что стремился сообщить его собеседник (второе различие). Информация в сообщении сама по себе еще не содержится. Информация, 'содержащаяся' в сообщении, есть весьма произвольная конструкция - результат коммуникации, а не обнаружение каких-то свойств или объектов, знаний, которые как-то наличествовали там прежде, еще до начала данной коммуникации. Информацию поэтому нельзя 'переработать', 'сжать' или 'накопить' в памяти, 'переписать на другой носитель'.

Любые социальные системы от индивида до мирового сообщества, из сообщений (внешних информационных потоков) берет только то, что для нее актуально. Тем самым актуализируется различие между системой и ее внешним миром. Но различий во внешнем мире системы самих по себе, то есть 'объективных' и независимых от системы, не существует. Импульсы исходящие из него, лишь в том случае получают релевантность, если они отбираются самой системой, своими внутренними селективными механизмами превращающей их в информацию.

Таким образом, система состоит различений, приводящих к другим различениям. Коммуникации производят и воспроизводят себя посредством самих себя, то есть элементы системы и системные операции - одно и то же. Отсюда вытекает такое понятие, как оперативная закрытость системы, которое отражает факт того, что система не может оперировать за своими границами, и все её операции являются внутренними - это и есть основа фундаментальной характеристики системы саморазличения.

Внутреннее структурировании системы Н. Луман описывает с помощью понятий:

]   'комплексность' - несвязанная сложность событий (точнее их интерпретаций)

]   'контингенция' - случайность, когда событие не является необходимым, а просто - возможным.

Если системой является не всякое взаимоотношение, а лишь то, которое вычленяется на фоне окружения, то основной фактор в создании социальной системы кроется в ее функции - очертить определенный сектор комплексности в целях его последующего упрощения (редуцирования), и установления определенных связей. Согласно Луману, невозможно, чтобы все занимались всем. Поэтому каждая подсистема (политика, право и т. п.) позволяет провести секторальный анализ и тем самым упрощает 'свою часть комплексности'. Другие подсистемы будут воспринимать данную часть комплексности уже как редуцированную. В результате генезис систем есть не что иное, как 'функциональная специализация с целью редуцирования комплексности'.

Структура самовоспроизводящейся системы состоит в ограничении допустимых в системе отношений; только ограничивающее структурирование может сделать возможным воспроизводство. То есть структура перестаёт быть фактором устойчивости системы, она становится фактором её обновления.

Границы системы, оставаясь нечёткими, могут в то же время быть весьма определёнными в силу оперативной закрытости системы и её стремления воспроизводить свою границу. Оперативная закрытость решает и проблему эмерджентных свойств, так как системные операции остаются всегда внутри системы. Люди не являются частью общества, они лишь часть его окружающей среды, отсюда и общество перестаёт быть каким бы то ни было организованным действием, взаимодействием и т. д. Социальная система - это совокупность коммуникаций, поэтому пространственные границы отражают лишь внутреннее структурирование системы, направленное на преодоление сложности её самой и окружающей её среды (редукция). Именно таким образом выделяются подсистемы, элементы, действия - стремление упростить себя (вспомните закон энтропии Уильяма Эшби).

1.   Глобализация как объект социологического исследования.

Концепция глобализации является в современной социологии наиболее популярным инструментом анализа социальных процессов. Понятием 'глобализация' в социологии обозначается широкий спектр событий и тенденций:

]   развитие мировых идеологий, интенсивная борьба за установление мирового порядка;

]   скачкообразный рост числа и влияния международных организаций, ослабление суверенитета национальных государств;

]   появление и развитие транснациональных корпораций, рост международной торговли;

]   интенсивные массовые миграции и формирование мультикультурных сообществ;

]   создание планетарных СМИ и экспансия западной культуры во все регионы мира и т. д.

Анализ этих релевантных теориям глобализации тенденций показывает, что они приобрели характер синхронных общественных изменений в начале - середине XX в., и произошло это превращение таким образом, что его можно характеризовать как социокультурный сдвиг. Этот сдвиг затронул все сферы общественной жизни:

]   Экономическую

]   Политическую

]   Социокультурную

Первая по значимости релевантная теориям глобализации тенденция - это, безусловно, интенсификация товарных и финансовых потоков, идущих через границы национальных государств. Статистические данные указывают на то, что качественный рост, уникальная по своим масштабам и влиянию на экономику 'революция' международной торговли произошла в XX в. Динамика объема экспорта из развитых стран на протяжении XIX - XX вв. и в абсолютных и в относительных величинах очевидно носит характер сдвига: относительно медленный рост, затем спад и сразу вслед за спадом беспрецедентный рост. Значительная доля этого роста обеспечена развитием транснациональных корпораций (ТНК), поскольку по разным оценкам от 33% до 40% международной торговли - это внутрифирменная торговля, то есть передача необходимых для производственных процессов комплектующих из одного подразделения ТНК в другое.

Возникновение интенсивной и устойчивой тенденции формирования транснациональной экономики - углубления международного разделения труда, бурного роста числа и размеров ТНК, возникновения мировых рынков сырья, капитала, рабочей силы и т. д., то есть всего того, что теперь принято именовать экономической глобализацией, приходится на 1950-е гг. 'Революция' международной торговли произошла после болезненного перелома, вызванного двумя мировыми войнами и межвоенной депрессией, когда в экономиках развитых стран преобладали автаркические тенденции. Таким образом, статистические и исторические данные указывают на резкий контраст, наметившийся в середине XX в. между старым и новым типами экономики. Это - контраст между 'замкнутой' и 'открытой' экономиками.

Вторая релевантная теориям глобализации тенденция - это формирование сферы транснациональной политики. Имеющиеся данные позволяют сделать вывод, что в начале - середине XX в. параллельно 'революции' международной торговли и возрастанию роли ТНК происходила 'революция' международной бюрократии, выразившаяся в беспрецедентном росте числа как межправительственных, так и неправительственных международных организаций. Динамика количества международных организаций воспроизводит общую модель социокультурного сдвига: вялый рост, затем - падение темпов роста и даже абсолютное уменьшение и после спада - резкий подъем.

Помимо роста числа международных организаций, характер сдвига носила и переориентация их на новые цели деятельности. В отличие от ориентации в XIX - начала XX в. на решение государственных проблем (право наций на самоопределение, защита национально-государственного суверенитета, предотвращение межгосударственных конфликтов и т. п.), преимущественная ориентация с середины XX в. - это решение гуманитарных проблем (права человека, защита этнокультурных меньшинств, предотвращение геноцида, глобальных катастроф и т. п.). Решение гуманитарных проблем силами международных организаций предполагает отчуждение части национально-государственного суверенитета в пользу созданных межправительственными соглашениями организаций, действующих на супранациональном уровне (вне суверинитета отдельных государств), как например, ООН, ЮНЕСКО, Мировой банк и т. д., и неправительственных транснациональных организаций, действующих на субнациональном уровне, но на территории многих государств, как, например, Greenpeace, Amnesty International, Human Rights Watch, ныне печально знаменитая Аль-Каида и т. д.

Как и в случае экономики, 'рождение' тенденции оформления транснациональной политики, то есть политики, не связанной границами и интересами правительств национальных государств, происходит вслед за кризисом - всплеском ксенофобии, крушением установленной версальскими (1919) и вашингтонскими соглашениями (1921-1922) системы международных отношений, второй мировой войной (1939-1945) и 'холодной войной' - противоборством идеологически консолидированных военно-политических блоков в конце 1940-х - начале 1960-х гг.

Таким образом, в середине XX в. обозначился контраст между старым и новым типами политики, характеризуемыми, соответственно, 'закрытостью', основанной на принципе национально-государственного суверенитета, и 'открытостью', основанной на принципе супра- и субнациональной взаимозависимости.

Еще одна релевантная теориям глобализации тенденция - коммуникационная 'революция'. С середины 1920-х гг. начинается систематическое радиовещание на коротких волнах, с начала 1960-х гг. развиваются телевизионное вещание через ретрансляционные спутники, а с начала 1970-х гг. - компьютерные сети. Массовые коммуникации перестают быть пространственно ограниченными. Эта тенденция возникновения планетарных СМИ коррелирует с возникновением тенденции формирования транснациональной массовой культуры. Специфику этого типа культуры хорошо зафиксировал Жан Франсуа Лиотар, назвавший эклектизм отправным пунктом современной культуры. Транснациональную массовую культуру характеризуют распространение стандартных символов, эстетических и поведенческих образцов глобальными сетями СМИ (например, CNN и MTV) и ТНК (например, Coca-Cola и General Motors) и включение в повседневную жизнь элементов инонациональных, 'экзотических' локальных культур (примерами могут служить, проникновение в быт миллионов жителей западных мегаполисов календарной символики буддизма, моды на латиноамериканские танцы, а также китайской, японской, индийской гастрономии).

'Рождение' тенденции к консолидации транснациональной культуры произошло практически одновременно со сдвигами трендов в экономике и политике. Эта консолидация набрала силу после характерной для первой половины XX в. эскалации идеологической конфронтации и национализма. Именно столкновение идеологий, отторгающих ценности, символы и поведенческие образцы иных культур стимулировало 'революцию' планетарных СМИ. Столкновение идеологий вовлекло изолированные культуры в процесс конфронтационного, но интенсивного взаимодействия и тем самым расчистило путь для масштабной экспансии ценностей, символов и поведенческих образцов возобладавшей культуры, каковой к концу 'холодной войны' явно оказалась культура Северной Америки и Западной Европы. И уже как следствие этой экспансии, возникли культурные гибриды - парадоксальные соединения ценностей, символов и поведенческих образцов западной массовой культуры и этнических и региональных традиционных культур. Эти культурные гибриды распространяются за пределы ареала их возникновения сообществами мигрантов.

В результате экспансии транснациональной массовой культуры и распространения культурных гибридов возникает феномен мультикультурализма - сосуществования на территории национального государства различных культур. В отличие от характерного для XIX - начала XX в. монокультурализма, когда культура этнического большинства доминировала, и этнокультурные меньшинства ассимилировались или абсорбировались в качестве субкультурного сообщества, мультикультурализм предполагает не поглощение, не иерархию, а плюрализм культурных традиций.

2.   Дискурсивные практики концепции глобализации в современной науки.

Социокультурный сдвиг проявился и в концептуализации общественных изменений. Мы еще будем беседовать о национальных школах, сочетающих традиционные национальные элементы (например французская социология традиционно является идеологически левоориентированной, заостряет внимание на формах социального неравенства) и общемировые, вызванные глобализацией.

Возникновение дискурса, то есть практики концептуализации различий между старой, замкнутой в пределах национального государства социальной организации, и новой, распространяющейся на группы стран или даже весь мир, можно считать еще одной тенденцией сдвига начала - середины XX в.

Пожалуй, самой первой формой дискурса о контрасте между этими двумя типами общества стала концепция мировой капиталистической системы в марксизме. Начало такого рода концептуализации положили в 1915 - 1916 гг. Карл Каутский и Владимир Ильич Ульянов (Ленин), сформулировав свои теории империализма. Данную концепцию мы рассматривали в курсе МОиМП. Среди современных социологических версий данной концепции наиболее авторитетной является развиваемая Иммануилом Валлерстайном и его последователями с середины 1970-х гг. теории мир-системы или мир-экономики.

В середине 1960-х - 1970-х гг. на стыке политологической теории международных отношений и социологической системной теории активно разрабатывалась концепция мировой системы / мирового общества.

Наиболее показательны в этом отношении работы В. Мура, Дж. Неттла и Роланда Робертсона, а также Дж. Бартона. Первоначально новый дискурс общественных изменений строился вокруг понятий 'мировое', 'международное', 'интернационализация'. Термин 'глобальное' включается в этот дискурс лишь в середине 1960-х гг., когда В. Мур ввел в оборот термин 'глобальная социология', а М. Маклюэн - термин 'глобальная деревня'.

Собственно дискурс глобализации в социологии возникает в середине 1980-х гг., когда это понятие стал разрабатывать и популяризировать Роланд Робертсон. С конца 1980-х гг. большинство поисков в области теории изменений сосредоточено на новом генеральном направлении - разработке теорий глобализации. В 1990 г. выходит программный сборник статей 'Глобальная культура', в котором опубликованы работы ведущих теоретиков И. Уоллерстайна, М. Арчер, Р. Робертсона, М. Фезерстоуна, Аржуна Аппадураи, Б. Тернера и др.

С этого времени одна за другой появляются фундаментальные монографии о глобализации, написанные Энтони Гидденсом 'Последствия современности' (1990), Лесли Склэром 'Социология глобальной системы' (1991), Р. Робертсоном 'Глобализация: социальная теория и глобальная культура' (1992), О. Ианни 'Глобальное сообщество' (1992), Малькольмом Уотерсом 'Глобализация' (1995), А. Аппадураи 'Современность в полный рост: Культурные измерения глобализации' (1996), У. Беком 'Что такое глобализация?' (1997), Гёраном Терборном 'Глобализации' (2000) и т. д. Суть произошедшего в социологии концептуального поворота отчетливо сформулирована во введении М. Фезерстоуна и С. Лаша к сборнику статей 'Глобальные современности' (Global Modernities): дискурс глобализации возник как 'преемник дебатов о современности (modernity) и постсовременности (postmodernity) в понимании социокультурных изменений'.

Одной из дискуссионных проблем - время начало глобализации. Р. Робертсон и М. Уотерс полагают, что глобализация - длительный исторический процесс, и начало глобализации или формирование ее предпосылок относят к рубежу XV и XVI вв., а Г. Терборн обнаруживает в истории, по крайней мере, шесть 'волн' глобализации, самой ранней из которых он считает экспансию мировых религий в III - VII вв. н. э. Другие исследователи полагают, что глобализация - современный социальный феномен, его начало - середина прошлого века. Кто тут прав:

Отсюда, вторая проблема - соотношение понятий 'интернационализация' и 'глобализация'. Для авторов, рассматривающих глобализацию как долговременный, естественноисторический процесс интернационализация - составная часть процесса глобализации, выражающаяся в росте и интенсивности международных связей. Другие авторы - стремятся развести эти понятия. Для них интернационализация, как тот рост системы экономических и политических связей на уровне национальных институтов (государств, межправительственных организаций, неправительственных, но национального масштаба организаций), а также распространение во все большем числе стран институтов промышленного общества, который наблюдался до середины прошлого века, который непосредственно предшествовал глобализации. В понятие глобализации логично включать как беспрецедентную интенсификацию процессов интернационализации до такой степени, что эти процессы становятся непосредственными факторами изменения социальной организации на субнациональном уровне, так и интенсификацию транснациональных межиндивидуальных и межгрупповых взаимодействий.

Но основным предметом дискурса лежит проблема: 'глобальное - локальное'. Практически в основе всех теорий глобализации лежит дихотомическая типология социальной организации: локальная или глобальная. В рамках этой типологии общественными изменениями могут быть лишь процессы, связанные со сменой пространственных характеристик социальной организации, а также социальных взаимодействий.